Война застала меня десятилетним мальчишкой. Мы тогда жили в Подольске, и когда немцы начали бомбить город, стало явственно ощущаться приближение опасности. Вместе со взрослыми я участвовал в строительстве бомбоубежищ: у меня была маленькая саперная лопатка, которой я рыл щели. Хотя в 10 лет понимание ситуации было не совсем полное: с одной стороны, чувствовалась опасность, но в то же время присутствовал интерес, и то, что мы делали, в какой-то степени носило для меня характер игры. Например, интересно было тушить зажигательные бомбы, остатки которых я коллекционировал.
В ноябре 1941 года немцы подошли совсем близко к Подольску - началась эвакуация. Мы всей семьей переехали в Новосибирск, куда перебазировали оловянный завод, на котором работала моя мама. Там война не так сильно чувствовалась - не было бомбежек, но все же приходилось довольно тяжело.
На новом месте у нас ничего не было, в том числе жилья. Сначала жили в частных домах в деревнях под Новосибирском, потом переместились на территорию завода.
Военные годы укрепили характер и отношение к делу: мы не только учились, но и помогали взрослым. Шестой и седьмой класс запомнились тем, что я работал на патронном заводе. Мы с ребятами пригодились на производстве пуль и патронов: работа была интересная, мы понимали, что помогаем общему делу, поэтому с удовольствием ходили на завод после школы. Вообще, старались делать все, что могло принести какую-то пользу – например, летом ездили работать в совхоз. Мы уже понимали, что половина нашей страны и Европы были оккупированы фашистами, что везде царит разруха, но старались не падать духом.
В тринадцать лет я вступил в комсомол в Новосибирске. Занятия в школе стали серьезнее, началось военное обучение.
Мы с ребятами, несмотря на свой мальчишеский возраст, очень внимательно следили за ходом боевых действий: отслеживали, когда наступали и отступали наши войска, ждали с нетерпением окончания войны. Я помню, как переживал за Сталинградскую битву, а через год – за Курскую. После освобождения Курска и Орла от нацистских захватчиков, начались первые салюты в Москве, уже чувствовалось приближение Победы. После взятия Берлина 2 мая, мы поняли, что война вот-вот закончится.
В Новосибирске об окончании войны стало известно где-то в пять часов утра 9 мая 1945 года. Мы с мальчишками тут же побежали в школу - через лес три с половиной километра! Была весна, на деревьях распустились первые почки, мы по дороге попили березового сока. Прибежали в школу, а потом поехали в центр и гуляли там до поздней ночи. Смотрели салют, на центральной площади были большие толпы народа – в общем, впечатления остались самые радостные.
Так прошло мое военное детство, на которое я не могу жаловаться. Считаю, что мы, дети войны, правильно прожили это время: помогали, чем могли.
После школы поступил в Московский энергетический институт. В 1952 году у нас было распределение на практику – меня направили в Лабораторию измерительных приборов АН СССР (ныне НИЦ "Курчатовский институт"). С тех пор – уже 63 года – я все время тут. Сначала занимался разработкой реакторов для летательных аппаратов - совместно с КБ Туполева мы создали самолет с атомным реактором. Затем участвовал в создании реакторов-преобразователей "Ромашка", "Енисей" для космических установок. 18 лет был директором Института ядерных реакторов Курчатовского института: занимался всеми вопросами, связанными с атомной энергетикой.